Копия почетного нагрудного знака 5-го Донского полка для награждения казаков воевавших на стороне гитлеровской Германии под руководством И.Н. Кононова

 

 

 ==============================================================

 ПРОДАЖА ДАННЫХ НАГРАД И ЗНАКОВ ПРОИЗВОДИТСЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО В ЦЕЛЯХ КОЛЛЕКЦИОНИРОВАНИЯ И НЕ ЯВЛЯЕТСЯ НАЦИСТКОЙ ИЛИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПРОПАГАНДОЙ.

 ==============================================

 

 

      

 

---

Нагрудный знак 5-го Донского полка.

 

---

Качественная европейская копия немецкой награды почетного отличительного нагрудного знака 5-го Донского полка. Копия награды выполнена на заводском оборудовании. Четкий высокий рельеф, хорошая проработка деталей. Материалы и технология производства копии знака максимально приближены к производству оригинальных наград Третьего Рейха. Копия ордена визуально практически не отличима от оригинальных образцов орденов и медалей времен Третьего Рейха. Крепление "винт".

---

Копия отличительного нагрудного нагрудного знака 5-го Донского полка великолепно подойдет для реконструкции униформы и наград казаков служащих на стороне Третьего Рейха.

---

ПОЧЁТНЫЙ НАГРУДНЫЙ ЗНАК 5 ДОНСКОГО ПОЛКА под руководством И.Н. Кононова. (Kreuz des 5. Don-Kosaken-Regimentes) «Почетный нагрудный знак 5-го Донского полка.» Знак был учрежден в октябре 1944 г. – в память о трехлетней боевой деятельности полка – на основе проектного рисунка А. Заболотного. Знак представляет собой крест формы ордена Железного креста, наложенный на перекрещенные шашки (рукоятками вниз). Крест помещен на щит варяжской формы. На крыльях креста – надписи: на верхнем «5» (5-й полк), на нижнем «28.Х./1941» (официальная дата формирования первого отряда, созданного И.Н. Кононовым) и на горизонтальных – «КОНО/ НОВ»… Поле щита знака разделено на четыре сектора, окрашенных в красный (верхний и нижний сектора) и синий (боковые сектора) цвета. В центральной части знака этого вида помещена розетка круглой формы с черной свастикой в центре, обрамленная пояском красного цвета.

---

Трагедия донского казака Ивана Кононова

---

“…Живя непосредственно в Советском Союзе, я видел все прелести террора, нищеты, издевательства над народами, находящимися под гнётом коммунизма. Я твердо решил стать на путь открытой борьбы против коммунизма с целью освобождения нашей родины от варваров, бандитов-коммунистов во главе с проклятым, кровавым горным шакалом Джугашвили-Сталиным. Нужно прямо, отчетливо и правдиво сказать, что миллионы людей Советского Союза войну 1941 г. восприняли с большой радостью и надеждой на Германию, что она поможет, наконец, сбросить ярмо коммунизма с людей СССР. Но тупость и беспредельная наглость нацисткой политики, народы Советского Союза не сумели получить освобождение от коммунизма”.

---

Истребление казачества по циркуляру оргбюро ЦК РКП(б) от 29 января 1919 г., не прекратилось с формальным завершением гражданской войны. Свидетель беспристрастно описал, как при насильственном изъятии хлеба зимой 1932-33 гг. уполномоченные Вешенского РК ВКП(б) ломали казакам пальцы карандашами, подвешивали за шею к потолку, инсценировали расстрел, семьями выгоняли на лютый мороз, сажали их на раскаленную плиту, пытали огнем, зарывали по пояс в землю. Из населения района в 52069 человек органы ОГПУ арестовали 3128 (6%), суды и внесудебные органы осудили 2300 человек (в том числе 52 – к расстрелу). Из 13813 хозяйств района выселили 1900…

---

Депортация, раскулачивания, расстрелы, бои с повстанцами на Дону, Кубани и Тереке в 1929-33 гг. не могли не отразиться на настроениях части бойцов и командиров РККА. Так, 11 февраля 1933 г. чекисты округа арестовали за антисоветскую агитацию красноармейцев-кавалеристов Г.Н. Белоконя – уроженца ст. Бесскорбной, и украинца Б.Г. Ивченко, предупреждавших сослуживцев: “В случае войны казачество Кубани будет на стороне противника Советской власти”. За аналогичные высказывания особыми отделами в частях Северо-Кавказского военного округа (СКВО) только в феврале 1933 г. были арестованы еще 8 человек.

---

Пророчества репрессированных в полной мере оправдались после нападения Германии на СССР, вызвавшего беспрецедентную волну военно-политического сотрудничества граждан СССР с врагом. Среди сотен тысяч восточных добровольцев, оказавшихся на немецкой стороне фронта, были разные люди. Но в основе сплетения разнообразных человеческих эмоций и поступков, изломанных жизней в продолжавшейся почти 25 лет гражданской войне лежал в первую очередь единственный мотив. Наиболее полно его выразил А.И. Солженицын: “А теперь… надо ж и о тех, кто еще до 1941 года ни о чем другом не мечтал, как только взять оружие и бить этих красных комиссаров, чекистов и коллективизаторщиков… Эти люди, пережившие на своей шкуре 24 года коммунистического счастья, уже в 1941 знали то, чего не знал еще никто в мире: что на всей планете и во всей истории не было режима более злого, кровавого и вместе с тем более лукавого-изворотливого, чем большевистский… И вот – пришла пора, оружие давалось этим людям в руки…”.

---

В казачьих формированиях Вермахта и СС в 1941-45 гг. сражалось до 70000 человек, из них не менее 50000 – потомственных казаков. Мы не можем помыслить, чтобы хотя бы один кадровый офицер Русской армии во время I мировой деятельно бы служил в германской армии. А в 1944-45 гг. только в рядах Власовской армии проходили службу 1 генерал-лейтенант, 5 генерал-майоров, 2 комбрига, 29 полковников, 13 подполковников, 41 майор из числа комсостава РККА. В подавляющем большинстве они были кадровыми командирами, имели боевые награды. Одним из первых среди них был донской казак Иван Никитич Кононов, ставший символом второй казачьей войны с большевиками 1941-45 гг. Трагедия его – это трагедия десятков тысяч казаков, обреченных террором советской власти сражаться на стороне тех, кто казался им меньшим злом.

---

Кононов родился 2 апреля 1900 г. в станице Ново-Николаевской Таганрогского округа Области Всевеликого Войска Донского в семье есаула Н.Г. Кононова, повешенного большевиками в 1918 г. Кроме отца, Кононов потерял в ходе репрессий советской власти старшего брата в годы гражданской войны и многих других родственников, еще два брата были арестованы и расстреляны чекистами в 1934-37 гг. Оставить территорию Дона с белыми Кононов не смог и в условиях жестоких чисток и спецпроверок населения в 1921-22 гг. вынужден был скрывать свое происхождение. В марте 1922 г., изменив год рождения на 1906, Кононов объявил о своем пролетарском происхождении и вступил на службу в РККА. Невысокий рост и перенесенная ранее тяжелая болезнь легко позволили ему выдать себя за 16-летнего юношу. В седле он держался хорошо и был зачислен в 79-й полк 14-й кавалерийской дивизии, где очень скоро обратил на себя внимание ревностным отношением к службе. Осенью 1923 г. успешно окончил дивизионную школу младшего комначсостава и в сентябре 1924 г. был направлен на кавалерийское отделение элитной объединенной военной школы им.ВЦИК, где за успехи в учебе в сентябре 1926 г. занял должность командира курсантского отделения.

---

В сентябре 1927 г. молодой командир возвратился в СКВО и получил под начало взвод в 27-м Быкадоровском полку знаменитой по гражданской войне 5-й Ставропольской им. М.Ф. Блинова кавалерийской дивизии. Она числилась среди лучших соединений округа и сыграла одну из основных ролей в кровопролитных боях с повстанцами на Северном Кавказе в 1930-32 гг. Кононов быстро понял, что партийность и демонстративная преданность партии – основы карьеры в РККА.

---

Используя мифическое пролетарское происхождение, в 1929 г. он стал членом ВКП(б). Кстати, чуть позднее партбилет получил человек, сыгравший в судьбе Кононова немалую роль, - в декабре 1930 г. членом ВКП(б) стал командир батальона 20-го Ленинградского полка Донской стрелковой дивизии Андрей Власов.

---

В 27-м Быкадоровском полку Кононов служил до января 1932 г. на разных строевых должностях: командира кавалерийского взвода, командира взвода полковой школы, и.д. командира эскадрона. Вместе со своими кавалеристами, среди которых многие скрывали казачье происхождение, он знал, как в ночь с 5 на 6 февраля 1930 г. сотрудники полномочного представительства ОГПУ по Северному Кавказу провели массовые репрессии, арестовав 1717 человек. Штаб СКВО доложил, что к 1 марта 1930 г. по Северно-Кавказскому краю было “изъято” 26261 человек, в большинстве – казаков. Кононов знал о массовых волнениях и восстаниях февраля 1930 г. в селах и станицах Барашковское, Весело-Вознесенское, Константиновская, Новый Егорлык, Ново-Манычское.

---

С 20 марта по 12 июня 1930 г. 27-й полк участвовал в подавлении антиколхозного крестьянского востания под Курском. Из близких сослуживцев Ивана Никитича с повстанцами сражался командир взвода Г.А. Пшеничный, в 1937-38 гг. переживший допросы и пытки в НКВД и оказавшийся в 1943 г. в рядах активных участников Власовского движения. Именно тогда, в 1930-33 гг. у Кононова сложилось внутреннее неприятие режима. Судьба отца и семьи, собственное участие в необъявленной и неизвестной до сих пор войне 1930-33 гг., истребительные карательные спецоперации 5-го полка военизированной охраны ОГПУ – все это влияло на моральное состояние не одного его. Недаром из командиров РККА, служивших в 1929-34 гг. на Дону, Кубани, Тереке, многие в немецком плену в 1943-44 гг. вступили во Власовскую армию (полковники А.Ф.Ванюшин, К.С.Власов, И.Д.Денисов, С.Т.Койда, майор Г.А.Пшеничный и др.).

---

Вступив в партию, Кононов невольно принял те правила, по которым функционировала система. В январе 1932 г. он был переведен на должность политрука 30-го Саратовского кавполка, а в 1933-34 гг. был ответственным секретарем полкового партбюро. Можно только догадываться, каких усилий стоило каждодневное преодоление противоречия между обязанностями службы и внутренним отвращением к режиму. За карьерный рост он платил полной мерой, а могло ли быть иначе? В июле 1934 г. кратковременная партполитработа завершилась, он возвратился на строевую должность помощника начальника штаба 28-го Таманского кавполка. В 1936-37 гг. ему пришлось исполнять обязанности начальника штаба.

---

Грандиозная армейская чистка, начавшаяся летом 1937 г., могла привести к непредсказуемым последствиям для капитана Кононова. Некоторую защиту давало получение академического образования. Еще в марте 1936 г. Кононов стал слушателем заочного отделения Военной академии им.Фрунзе. В ноябре 1937 г. он был зачислен слушателем на основное отделение и в 1938 г. окончил академию. К тому же периоду относится дошедшая до нас благополучная служебная аттестация: “Должности вполне соответствует. Может быть назначен на строевую работу на должность командира кавполка, и после получения соответствующей практики может быть неплохим помощником командира кавдивизии. Предан делу партии Ленина – Сталина и социалистической Родине. Политически и морально устойчив. Политически грамотен хорошо. В жизни парторганизации принимает активное участие. Партвзысканиям не подвергался.” В 1938 г. приказом наркома Ворошилова. Кононову было присвоено звание майора – последнее в рядах РККА.

---

Академическое образование предполагало использование на крупных штабных должностях, поэтому в сентябре 1938 г. Кононов стал начальником I (оперативного) отдела штаба 2-го кавкорпуса Киевского особого военного округа и участвовал в советско-польской войне 1939 г.

---

Советско-финская война 1939-40 гг. воочию продемонстрировала не только низкую тактическую армейскую подготовку РККА. За антисоветскую агитацию пропаганду в войсках действующей армии особыми отделами НКВД по официальным данным было арестовано 843 бойца и командира. Тяжелые поражения в декабре 1939 г. 7-й армии на Карельском перешейке, а также 8-й и 9-й армий севернее Ладожского озера похоронили надежды советизации гордой Финляндии к 21 декабря – 60-летию Сталина. Из внутренних округов на фронт перебрасывались боеспособные полки и батальоны, спешно собранная техника и маршевое пополнение, откомандировывались строевые командиры, среди них и Кононов.

---

Позднее он вспоминал, что уже тогда хотел перейти на сторону финнов и во главе добровольческого отряда из военнопленных начать боевые действия против советской власти, рассчитывая в большей степени на пропагандистский эффект. Однако Кононов к финнам не ушел, напротив, отличился в безысходной ситуации, сложившейся для 8-й армии. Во главе 436-го полка 155-й дивизии, наступавшей на Иломантси севернее Ладоги, он отбивал ожесточенные атаки до 5 финских батальонов IV армейского корпуса в районе оз. Кюля-ярви – р. Койта-йоки. Несмотря на катастрофические условия, дивизия избежала таких ужасных потерь, какие понесли другие дивизии на Ладоге. В этом – заслуга всего комсостава 155-й, в т.ч. и Кононова. За боевые заслуги “на фронте борьбы с финской белогвардейщиной” он был награжден орденом Красной звезды – наградой, говорившей для оставшихся в живых после приладожской мясорубки весьма о многом. После войны все кадровые перестановки приняли упорядоченный характер, но к штабной службе казак-орденоносец не вернулся. 15 августа 1940 г. Кононов официально вступил в командование 436-м полком 155-й стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в районе Барановичей в Западном особом военном округе.

---

Командовал дивизией генерал-майор П.А. Александров, по достоинству оценивавший командирские качества Кононова. Из 35 красноармейцев, награжденных “за добросовестное и старательное отношение к огневой подготовке” на дивизионных сборах 10 мая – 10 июня 1941 г., 17 бойцов служили в 436-м стрелковом полку. В январе и апреле 1941 г. Александров подписывал на Кононова превосходные служебные аттестации для присвоения звания подполковника.

---

Иван Никитич, несомненно, отличался талантом общения с подчиненными, ему удавалось налаживать отношения с бойцами на том уровне, на котором это традиционно делали казачьи офицеры. Автор книг о Кононове донской казак К.С.Черкассов так описывал привычки “батьки”: “Если нужно было отдать распоряжение или просто обратиться…, он говорил: “А ну-ка, славный, сбегай в 5-ю роту”, или в разговоре с неряшливым красноармейцем говорил: “Ты, сынок, приведи себя в порядок, боец должен быть примером всем другим”. Слова “сынок” и “славный” у Кононова не сходили с уст…”. Школа ВЦИК и Академия особого образования ему не прибавили, - Кононов писал с ошибками, в разговоре часто употреблял мат, но при всем при этом притягивал к себе, обладая лихостью, удалью и бесшабашной храбростью.

---

Притягательность этого незаурядного человека была в том, что он родился для войны, причем для войны гражданской со всеми ее специфическими чертами. Будучи беспощадным в бою и к своим, и к чужим, сын повешенного казачьего есаула при этом никогда не щадил собственной жизни, не прятался за спины красноармейцев или казаков и снисходительно закрывал глаза на слабости подчиненных. В отличие от многих командиров, присоединившихся к Власовскому движению в 1943-44 гг. и занимавших штабные должности, Кононов 4 года провел на фронте, где, за редким исключением, война шла без правил с обеих сторон. Учитывая его личностные особенности и специфику партизанской войны, стоит признать, - Кононову фантастически везло в умении остаться живым.

---

В свою очередь, везение только еще больше мифологизировало образ “батьки”. Никто не знал, чего от него ожидать – похвалы, расстрела, награды, подзатыльника или глотка водки из “батькиной” фляги. Кононов действительно ненавидел советскую власть. И, может быть, в еще большей степени, чем участники Белого движения. Ненависть носила подсознательный характер, к ней примешивалась не только горечь от личной семейной драмы и вечных воспоминаний о жуткой коллективизации. Кононов не мог простить режиму внутренней раздвоенности, многолетнего подавления собственных чувств и эмоций, вынужденной партийности и “службы за совесть”. Наконец, майор Кононов не мог простить советской власти того, что она заставила его стать перебежчиком. В немалой степени указанные обстоятельства делали его жестоким.

---

Всю службу в РККА Кононов мечтал почувствовать себя донским казаком и в этом качестве принять посильное участие в свержении тотальной власти НКВД-ВКП(б), у которой, по его глубокому убеждению, и серьезных защитников-то быть не могло. Но за осуществление своей мечты ему пришлось заплатить огромным моральным комромиссом и гораздо раньше, чем это сделал А.А.Власов.

---

Несмотря на аттестации командира дивизии, подполковником РККА командир 436-го стрелкового полка стать так и не успел. Началась война, по своей масштабности и трагичности мгновенно затмившая бездарную финскую кампанию.

---

Полк Кононова встретил войну в состоянии полной боевой готовности. Организационно 155-я дивизия входила в 67-й стрелковый корпус 10-й армии генерал-майора К.Д.Голубева. 10-я армия Западного фронта к 22 июня 1941 г. располагалась на знаменитом Белостокском “балконе”, подрезанном на флангах противником. К 28 июня войска 10-й армии оказались в котле западнее Минска, затем частично вышли к своим в район Налибокской пущи, где вторично попали в окружение. Здесь в начале июля 1941 г. управление армии окончательно перестало существовать.

---

Кононов в Главном управлении кадров НКО числился пропавшим без вести с 31 июля 1941 г., о его судьбе и обстоятельствах перехода на сторону немцев до сих пор существуют противоречивые версии. Сам он в письме к историку Б.Н.Николаевскому 26 апреля 1948 г. описывал происшедшее следующим образом: “ В 1941 г. 22 августа я со своим полком полностью совершенно добровольно, перехожу на сторону немцев, до перехода договорившись с немцами, что они помогут и не станут препятствовать в организации вооруженных антикоммунистических освободительных сил из людей Советского Союза”. По советским версиям, Кононов “сдал полк, оборонявший Смоленск, немцам” или “поставил полк в крайне невыгодное положение, несколько десятков бойцов сдались вместе со своим командиром”.

---

Представляется любопытной версия полковника Власовской армии В.В.Позднякова. Начальник химслужбы 67-го стрелкового корпуса подполковник Поздняков приезжал в полк Кононова вскоре после того, как 3-4 августа 1941 г. тот нанес поражение противнику в арьергардном бою в районе Погоста. В письме Б.И.Николаевскому от 6 июня 1948 г. Поздняков сообщил, что инспектировал 436-й стрелковый полк: “ Майор Кононов… сдался в плен немцам 22 августа 1941 г. (вместе с одним из своих батальонов, будучи в окружении) и сразу же заявил, что хочет принять участие в вооруженной борьбе с большевизмом”. Таким образом, вероятнее всего с Кононовым 22 августа 1941 г. на сторону немцев перешла большая группа бойцов и командиров, включая заместителя командира полка по политчасти батальонного комиссара Д.Панченко.

---

Мотивация Кононовым своих действий произвела на немцев сильное впечатление, и он был направлен в штаб 4-й армии, где 6 сентября 1941 г. на допросе в армейском разведотделе Абвера вновь повторил желание сформировать добровольческий казачий полк и принять с ним участие в боях. Кононовым заинтересовался командующий войсками безопасности тыла группы армий “Центр” генерал М. фон Шенкендорф – противник гитлеровской колониальной политики, убежденный в необходимости “привлечения местного населения на свою сторону и спокойного взаимодействия с ним на основе организованности и порядка”.

---

Вермахт проигнорировал известное высказывание Гитлера, сделанное 16 июля 1941 г. по поводу невозможности ношения оружия славянами, чехами, казаками и украинцами. Уже в августе 1941 г. в Велиже северо-восточнее Витебска по инициативе начальника штаба 9-й полевой армии Вермахта полковника К.Векманна началось формирование русского добровольческого отряда из военнопленных и перебежчиков во главе с выпускником Николаевского кавалерийского училища ротмистров Заустинским.

---

По утверждению Позднякова, 10 сентябре 1941 г. Шенкендорф получил санкцию на создание донского казачьего полка во главе с Кононовым, хотя официальное разрешение Главного командования сухопутных сил на создание отдельных казачьих сотен по борьбе с партизанами в тыловых районах Восточного фронта последовало 6 октября 1941 г. Действия Кононова курировал представитель Абвера лейтенант граф Г.А.Риттберг. Так в начале осени 1941 г. начались новая служба и новая жизнь Ивана Кононова… Не позднее сентября 1941 г. он начал отбирать добровольцев из шталагов №313 (Витебск), №341 (Могилев), дулагов №127 (Орша), № 220 (Гомель), №240 (Смоленск) и других лагерей военнопленных. К 28 октября 1941 г. казачья добровольческая часть под №102 во главе с Кононовым завершила формирование в Могилеве, в честь чего позднее кононовцы выпустили памятный знак.

---

В 1946 г. на допросе в УНКВД по Новосибирской области пленный майор Г.А. Риттберг сообщил, что к 9 ноября 1941 г. в подчинении Кононова был эскадрон (200 чел.), переформированный к августу 1942 г. в 600-й отдельный казачий дивизион из 6 эскадронов. Однако Кононов и Поздняков в письмах 1948 г. к Николаевскому утверждали о создании осенью 1941 г. именно 102-го Донского казачьего полка (численностью от 1799 до 3000 чел.), переименованного позднее в 600-й казачий батальон (дивизион). Не исключено, что в частных разговорах кононовцы называли дивизион полком.

---

Как бы то ни было, в августе 1942 г. Кононов имел право утверждать, что командует значительным подразделением. Согласно записям из дневника Шенкендорфа, 102-й казачий батальон состоял из 2 кавалерийских эскадронов, 2 эскадронов самокатчиков, 1 артиллерийского взвода на конной тяге и 1 взвода противотанковых орудий; всего в части насчитывалось 1043 бойца и командира. Самые различные источники свидетельствуют, что кононовцы отличались боеспособностью и неоднократно заслуживали благодарности от командования корпусом сил безопасности армейского тыла группы армий “Центр”.

---

В начале 1942 г. кононовцы участвовали в составе 88-й пехотной дивизии Вермахта в боевых действиях против партизан и десантников окруженного корпуса генерал-майора П.А. Белова под Вязьмой, Полоцком, Великими Луками, на Смоленщине. Зимой 1942 г. на фронт в 102-й батальон Кононова из офицерского лагеря военнопленных Югославской армии VI-C с группой русских офицеров прибыл А.Н. Пуговочников – полковник лейб-гвардии Уланского полка, ставший в чине майора заместителем и единомышленником Кононова.

---

С весны 1942 г. казачий батальон Кононова успешно использовался в борьбе с партизанами в радиусе 40-50 км. от Могилева. Казаки уничтожали лесные партизанские базы. В свою очередь партизаны уничтожали тех, кто помогал кононовцам, а также захваченных в плен казаков, - и партизанский террор 1942-43 гг. был не менее страшен, чем немецкий. Кононов фактически участвовал в новом витке гражданской войны без правил, развернувшейся на оккупированной территории между партизанами и восточными добровольцами, о чем красноречиво свидетельствуют выдержки из дневника Шенкендорфа:

---

“ 4.09.1942 г. 102-й казачий батальон с боем захватил и разрушил пять партизанских лагерей. Противник понес большие потери в живой силе, захвачено различного рода оружие и боеприпасы, а также снаряжение. В бою разбита партизанская банда, совершившая 22 августа нападение на автоколонну на дороге Витебск – Бешенковичи.

---

9.09.1942 г. В ходе операции “Рысь” нами занято на восточном участке несколько покинутых партизанских лагерей. 102-й казачий батальон захватил 34 пленных и различное оружие.

---

22.10.1942 г. Приказ по корпусу №123 об объявлении благодарности 600-му казачьему батальону по случаю годовщины его создания.

---

29.10.1942 г. Настроение казаков хорошее. Боеготовность отличная… Поведение казаков по отношению к местному населению беспощадное”.

---

В 1942 г. Кононов был произведен в чин подполковника (войскового старшины), в ноябре-декабре 1942 г. началось официальное преобразование 600-го казачьего батальона в дивизион, который даже иногда именовался полком. В феврале 600-й Донской казачий дивизион Кононова включал в себя штаб, 6 кавалерийских эскадронов, 2 эскадрона самокатчиков, эскадрон мотоциклистов, артиллерийский дивизион – всего около 2300 человек. Последнее пополнение из лагерей военнопленных в Германии прибыло в марте 1943 г., среди добровольцев многие не были казаками. 15 апреля 1943 г. большая часть 3-го и 4-го эскадронов, а также артдивизиона, перебив немецких связистов и казачьих офицеров, ушла в лес к партизанам. Это вызвало бурю эмоций со стороны “элитных” 1-го и 2-го эскадронов, а также старых кононовцев, причем не только природных казаков. По собственному признанию Кононова: “У меня в частях и соединениях, не только были казаки – были буквально все национальности вплоть до греков, французов и других национальностей”. В отличие от генерала П.Н. Краснова, Кононов надеялся на санкционирование немцами широкого российского антисталинского движения, в которое вольются казаки из Восточных войск Вермахта.

---

Еще в январе 1943 г. 600-й казачий батальон в Могилеве посетил генерал-лейтенант А.А. Власов, поездку которого по тылам группы армий “Центр” организовывал один из главных участников антигитлеровского заговора полковник Х. фон Тресков. Кононов и Власов произвели друг на друга хорошее впечатление, тем более что психологически им было легко найти общий язык. С момента встречи Кононов стал убежденным сторонником подчинения всех восточных добровольческий формирований Власову.

---

Однако после ряда патриотических публичных выступлений на оккупированных территориях в первой половине 1943 г. Власов оказался под домашним арестом. Генерал-фельдмаршал Кейтель 1 июля 1943 г. в специальном приказе подчеркнул – “развертывание власовской освободительной армии сведено к масштабам, предусмотренным фюрером”, а “великорусская идея Власова отменена”. Для Кононова это был еще более сильный удар, чем новый переход к партизанам 16 казаков во главе с эмигрантом князем Н. Гагариным 18 июня 1943 г. в Осиповичском районе Могилевской области. На фоне столь тяжелых новостей парадоксально выглядело сообщение об отправке кононовцев в оккупированную Польшу, где на полигоне в Млаве с апреля 1943 г. под командованием полковника Г. фон Паннвица создавалась 1-я казачья кавалерийская дивизия Вермахта.

---

Многие русские офицеры увидели в формировании крупного казачьего соединения хорошие перспективы. Но Кононов был разочарован кадровой политикой – все должности от командира дивизиона и выше занимали немецкие офицеры. Следуя собственной традиции и личной просьбе Власова, строптивый войсковой старшина наотрез отказался придерживаться этих правил укомплектования командных должностей. И ему удалось отстоять свои позиции. На базе 600-го казачьего дивизиона летом 1943 г. в Млаве возник 5-й Донской казачий полк, вошедший во II Кавказскую бригаду полковника Боссе. Должность командира полка занял Кононов, немецкие офицеры отсутствовали.

---

29 сентября 1943 г. началась переброска дивизии в Югославию, ставшую для казаков основным театром военных действий до конца войны. В условиях горной, маневренной войны почти 15-тысячная казачья дивизия оказалась незаменимой, став грозным противником коммунистических партизан И.Б.Тито. В мае-июне 1944 г. в дивизии побывал бывший командир Донского корпуса в 1920 г. генерал-лейтенант Ф.Ф. Абрамов, сообщивший письмом начальнику РОВС генерал-лейтенанту А.П. Архангельскому, что более других полков боевыми отличиями отмечен 5-й Донской, одновременно занимающий и первое место по грабежам в партизанских деревнях.

---

В 1944 г. Кононов стал полковником, к ордену Красной звезды прибавились Железные кресты 2-го и 1-го классов, Рыцарский крест Хорватской республики, многочисленные медали. Полк Кононова отличился в Босанском походе II-й Кавказской бригады (зима 1943-44 гг.), в районе Дарувар – Пакрац восточнее и юго-восточнее Загреба (август 1944 г.). Кононовцы уничтожили ряд баз титовцев и лишили врага всяческой инициативы при кровопролитном штурме города Банья-Лука (сентябрь 1944 г.). Но наибольший успех Кононов стяжал в бою с регулярными частями 57-й армии генерал-лейтенанта М.Н. Шарохина.

---

26 декабря 1944 г. 3-й Кубанский полк подполковника Р. Лемана, 5-й Донской и 6-й Терский подполковника К. цу Зальм-Хорстмара в ожесточенном бою в районе населенных пунктов Вировитица, Старый Градац и Питомач нанесли тяжелое поражение 233-й Кременчугско-Знаменской стрелковой дивизии полковника Т.И. Сидоренко. В бою, в котором Кононов командовал полком прямо на поле боя, был разбит 684-й артиллерийский полк майора Ш.К. Ахмеджанова, а 703-й Белградский Краснознаменный стрелковый полк подполковника М.Д. Шумилина был почти полностью уничтожен.

---

На рубеже 1944-45 гг., в связи с развертыванием 1-й казачьей дивизии в XV Казачий кавалерийский корпус (в подчинении СС), на базе 5-го Донского полка началось формирование Отдельной казачьей пластунской бригады, под именным шефством Кононова. В командование бригадой вступил сам “батька”. В марте-апреле 1945 г. бригаду предполагалось развернуть в 3-ю казачью дивизию, к концу войны в нее входило 7-й и 8-й пластунские, а также 9-й кавалерийский полки и разведбатальон – всего до 7000 казаков. Весной 1945 г. казаки продолжали сражаться против титовцев и болгар в так называемом “подравском мешке” – узком коридоре вдоль Дравы. Но полковник Кононов в последних боях почти не участвовал, посвятив себя заботам о судьбе Вооруженных сил Комитета освобождения народов России, более-менее сложившихся к исходу зимы 1945 г.

---

Несмотря на серьезное противодействие со стороны главного управления Казачьих войск генерала Краснова переподчинению ВС КОНР казачьих корпусов, подавляющее большинство казаков XV и Отдельного корпусов требовали этого. Кононов использовал собственный авторитет и влияние на генерал-лейтенанта Паннвица, чтобы ускорить переподчинение. 25 марта 1945 г. в Вировитице состоялся съезд казачьих фронтовиков, постановивший “войти под общее командование А.А. Власова, с требованием ликвидации ГУКВ, как отжившего органа”. Решения съезда в Вировитице, организованного “батькой”, власовцы использовали в апреле 1945 г. для подчинения обоих казачьих корпусов в Югославии и Северной Италии. Однако реального объединения всех частей и соединений ВС КОНР к моменту капитуляции Германии не произошло, более 120000 власовцев были разбросаны на большом расстоянии, что во многом предопределило их трагическую судьбу в британском и американском плену.

---

1 апреля 1945 г. Кононов был произведен в генерал-майоры ВС КОНР. По ряду свидетельств главком ВС даже назначил его на должности походного атамана всех казачьих войск и командира XV ККК, однако это назначение носило чисто номинальный характер. В апреле 1945 г. Кононов принял обязанности офицера связи с Власовым. Командиром Кононовской бригады стал соратник “батьки” с осени 1941 г., бывший кадровый командир РККА полковник И.Г. Борисов, разделивший судьбу большинства казаков корпуса в мае 1945 г.

---

В середине апреля 1945 г. Кононов отправился в Северную Италию, где в Толмеццо встречался с походным атаманом Казачьего Стана генерал-майором Т.И. Домановым. Конфиденциальные переговоры с последним 14-15 апреля сыграли важную роль в подчинении атамана главкому ВС КОНР. В конце апреля Кононов в последний раз встретился с фон Паннвицем, получив от него приказ разыскать Власова, находившегося в это время в Чехии, где решалась судьба мятежной 1-й дивизии РОА. Они встретились в селе Козоеды 5 мая 1945 г. в канун вмешательства власовцев под командованием Буняченко в Пражское восстание. Подробности последнего разговора двух генералов нам известны лишь в интерпретации К.С. Черкассова. Власов тяготился решением Буняченко, считал себя обреченным и беспокоился лишь о судьбе своих солдат, вынужденных сдаваться союзникам без всяких гарантий. Кононов покинул главкома между 8 и 10 мая. Он надеялся отыскать своих казаков в Австрии, куда они прорывались с боями из Хорватии и Словении, чтобы сдаться подразделениям 6-й танковой дивизии 8-й британской армии.

---

Чины Кононовской бригады были насильно репатриированы в советскую оккупационную зону представителями 46-й британской пехотной дивизии 28 и 30 мая 1945 г. из лагеря в районе Клагенфурта (Австрии). Командир бригады Борисов покончил с собой, избежать выдачи удалось немногим. “Батьки” среди выданных на расправу не было.

---

Кононов сумел пробраться в Австрию и перешел на нелегальное положение в американской зоне. Представители советских репатриационных комиссий и главного управления СМЕРШ настойчиво искали его по многим беженским лагерям. Как и полковника В.В. Позднякова в советской оккупационной зоне, Кононова заочно приговорили к расстрелу. Тем не менее, он оказался единственным генералом Власовской армии из числа кадровых командиров РККА, сумевшим избежать насильственной репатриации. В 1946-48 гг. Кононов скрывался под Мюнхеном, не регистрируясь ни в одном из лагерей “перемещенных лиц”, где проживало немало власовцев. Досуг коротал за шахматами, по воспоминанию одного свидетеля, “сильно переживая из-за каждого проигрыша”. Германию Кононов не любил, называя ее в письмах “проклятой, каменной и бессердечной”.

---

В феврале 1948 г. в нью-йоркском “Социалистическом вестнике” историк Б.Николаевский напечатал статью “О старой и новой эмиграции”, одним из первых пытаясь по-новому взглянуть на феномен Власовского движения. Кононов откликнулся длинным письмом. В конце концов Николаевский помог “батьке” покинуть американскую оккупационную зону в Германии и выехать в Австралию.

---

Политический опыт Кононова в эмиграции оказался неудачным. Самые значительные власовские организации (Союз борьбы за Освобождение Народов России и Союз Воинов Освободительного Движения) и старые казачьи организации отказались принимать его в свои ряды. Кононов попытался создать собственную организацию – Всеэмигрантское Антикоммунистическое Зарубежное Объединение, не получившие развития из-за его переезда в Австралию на рубеже 40-50-х гг. Не приняли Кононова и белогвардейцы. После выхода 1-го тома апологетической книги К.С. Черкассова “Генерал Кононов” в 1963 г., на автора и самого “батьку” обрушились гневные отклики эмигрантской печати. Их обвиняли в “гнуснейших атаках” на Добровольческую армию, именовали “разлагателями казачества”, “идеологическими беспризорниками”. Однако Кононов в полемику не вступил. В Австралии он поселился в Аделаиде и жил замкнуто, прилежно посещая православный храм.

---

Кононов активно разыскивался советскими органами ГБ. С 1956 г. его фамилия постоянно в “Алфавитных списках агентов иностранных разведок, изменников Родины, участников антисоветских организаций, карателей и других преступников”, подлежащих розыску КГБ. Возможно, что розыск достиг поставленной цели: 15 сентября 1967 г. Кононов погиб в автомобильной катастрофе в возрасте 67 лет.

---

Судьба этого незаурядного человека принадлежит казачеству. Его можно обвинять и оправдывать, но в любом случае необходимо в первую очередь понимать – в его личной трагедии отразилась история казачества первой половины ХХ-го столетия, катастрофа сотен тысяч людей, изломанных режимом, античеловеческая сущность которого до конца так и не осознана всей Россией. Лишь после этого осознания мы вновь сможем вернуться к жизненному пути казака станицы Ново-Николаевской Ивана Никитича Кононова…