Сергей Иванович Порфирьев (1869-1942) занимался русской медиевистикой, работал с архивами, был активно действующим членом ОАИЭ при Императорском Казанском университете. Глубина С. И. Порфирьева как историка была во многом предопределена наследственностью, разнообразными научными интересами его предков. Отец Сергея Ивановича Иван Яковлевич ПорфирьевI был членом-корреспондентом Петербургской академии наук, профессором русской словесности, а дед по материнской линии Гордий Семёнович СаблуковII — профессором-востоковедом. Библиотеку восточных книг и рукописей, принадлежавших Г. С. Саблукову, С. И. Порфирьев в 1903 г. пожертвовал ОАИЭ при Императорском Казанском университете. Совет ОАИЭ, высоко оценив пожертвование, избрал Сергея Ивановича в члены-соревнователи общества. Владея не только классическими европейскими языками, но и арабским, он делал разбор тюркских наречий, изучал надписи на надгробных плитах в Булгарах. Любовь к работе вскоре сделала его серьезным архивариусом, библиотекарем ОАИЭ, специалистом, к помощи которого прибегали многие ученые. В Казани С. И. Порфирьев преподавал в Родионовском институте благородных девиц, был сотрудником статистического бюро земства. С 1905 г. начался новый этап в жизни Сергея Ивановича. Он был принят на работу архивистом и помощником редактора в древлехранилище Московского архива Министерства юстиции, но не прервал связь с Казанью, продолжая сотрудничать с ОАИЭ.В течение 14 лет С. И. Порфирьев вел фундаментальную работу в Московском архиве. Предметом его изучения было наследие Разрядного приказа и Приказа Казанского дворца. Результаты его труда помещались преимущественно в печатном органе архива «Описание документов и бумаг», выходивших в Москве по 1925 г., и в «Чтениях» Общества истории и древностей российских. Некоторые его статьи на темы, касающиеся истории Казанского края, были изданы в «Известиях ОАИЭ при Казанском университете»2. В 1906 г. в Москве С. И. Порфирьев женился на Юлии Михайловне Хомяковой, его бывшей ученице по казанскому Родионовскому институту. В Москве она училась на Высших женских курсах. Это был счастливый союз, основанный на общих интересах, взаимной любви и уважении. В Москве родились их дети — Васьян, Глеб и Юлиана. Революционные события застали семью Порфирьевых, когда они отдыхали на даче под Казанью. Жена с детьми была вынуждена остаться в Казани из-за маленького ребенка, а Сергею Ивановичу пришлось вернуться в Москву. В 1919 г. С. И. Порфирьев был командирован из Москвы в Казань для организации описания столбцов Казанского приказа. В то время большинству казанских архивов упраздненных учреждений стала грозить опасность уничтожения. С. И. Порфирьев участвовал в их спасении. Так вместе с профессорами И. М. Покровским, Н. М. Петровским, А. М. Вилькеном и другими он разбирал и описывал богатейшую библиотеку Казанской духовной академии. В 1921 г. ОАИЭ понесло непоправимые потери: умерли известные ученые Н. М. Петровский, П. Г. Архангельский, М. М. Хвостов, в 1922 г. — Н. Ф. Катанов, Н. Ф. Высоцкий. В семейном архиве Порфирьевых долго хранилось письмо академика Николая Петровича Лихачёва от 21 декабря 1921 г., посланное С. И. Порфирьеву в тяжелейшее для русской науки времяIII: «Науке покровительствуют (“академий” “университетов”, “институтов” не счесть), а настоящих деятелей науки тщательно вымаривают. […] С книгами здесь еще хуже, чем у вас. Что печатается “Госиздатом”, никому не продается и не дается. А “коммерческие” предприятия бывают, но достать их тоже невозможно, и цены на них — “аховые”. Говорят, я еще не видал, вышел журнал “Начало”. По себестоимости экземпляр — 35 000 рублей. А моего заработка на покупку чая и сахара не хватает»3. История становится все менее популярной дисциплиной. С 1919 по 1924 г. Сергей Иванович работал в Центральном архиве ТАССР научным работником, библиотекарем Общества археологии, истории и этнографии, но по окончании работ лишился и этого места. В 1924 г. С. И. Порфирьев вместе с К. В. Харламповичем, И. М. Покровским, Н. В. Никольским, В. Ф. Смолиным и другими членами ОАИЭ находился под следствием по делу лиц, причастных к Обществу археологии, истории и этнографии. «Деятельность указанных лиц […] носит ярко к[онтр]революционный и миссионерский характер, для каковой цели эта группа пользовалась официальным изданием “Известий” указанного Общества, помещая статьи с явным намерением внедрения в массы ненужных и вредных с пролетарской точки зрения идей христианства, отсталости, консерватизма» — говорилось в следственном деле. Им инкриминировалось «использование легальных возможностей с целью воспрепятствования изъятию церковных ценностей под предлогом “охраны старины и искусства”»4. В итоге С. И. Порфирьева освободили, но он остался без работы. Одно время он читал курс лекций по истории музыки в Восточном музыкальном техникуме, приводил библиотеку училища в порядок. С 1925 по 1931 г. работал библиотекарем в Институте коммунального строительства. С 1931 г. и вплоть до кончины был преподавателем латинского языка в Казанском ветеринарном институте. Умер С. И. Порфирьев 5 мая 1942 г. от дистрофии, похоронен на Арском кладбище г. Казани в фамильной ограде вместе с Г. С. Саблуковым и И. Я. Порфирьевым. С. И. Порфирьев подготовил к изданию по рукописи Московского архива Министерства юстиции переписные книги 1652 г. (7160) по Казани. В предисловии академического издания «Сборник грамот Коллегии экономии» (СПб., 1922) С. И. Порфирьев упомянут в числе оказавших услуги делу издания сборника. Работы С. И. Порфирьева по описанию рукописей, хранящихся в фондах Российского государственного архива древних актов в Москве, до сих пор считаются классическими.