Протопоп Аввакум. Голод в Древней России. Суд в Московском государстве. Крепостное право. 1913-1917

Подшивка из 5-х книг:

1.Биографический очерк Протопоп Аввакум. Его жизнь и деятельность. 3-е издание. Петербург, 1913 год.

Серия: ЖЗЛ, Жизнь замечательных людей; Биографическая библиотека Ф. Павленкова СПб.: Типография Ю.Н. Эрлих 1913г.

2.Нечаев В.Н. Как бунтовали фабричники в середине 18 века.

Москва. Изд. Политкаторжан. 1932г.

3.Семевский В.И. Крепостное право и крестьянская реформа в произведениях М.Е.Салтыкова.

Петроград Типография Задруга1917 г.

4.Князьков С.. Голод в древней России.

СПб Изд. кн. маг. П.В. Луковникова 1913г.

5.Кащенко П.П. Суд в Московском государстве.

Серия: Русская история в культурно-бытовых очерках, под редакцией В.Я. Уланова - М.: Издательство К.Ф. Некрасова 1915г.

Протопоп Аввакум (1620 - 1682) - протопоп города Юрьева-Повольского, противник церковной реформы патриарха Никона. Духовный писатель, ему приписывают 43 сочинения - знаменитое Житие, Книга бесед, Книга толкований, Книга обличений и др. Считается родоначальником новой российской словесности, вольного образного слова, исповедальной прозы. Старообрядцы почитают Аввакума священномучеником и исповедником.

Жизнь замечательных людей - оригинальная серия биографических и художественно-биографических книг, выпускавшихся в 1890-1907 годах издательством Ф.Ф. Павленкова. Оригинальная серия издавалась в Санкт-Петербурге в 1890-1907 гг. (переиздания выходили до 1924 г.). Всего в оригинальной серии вышло 198 биографий в 193 книгах (включая переиздания 244 выпуска) общим тиражом более 1,5 миллиона экземпляров. В 1933 году по инициативе Максима Горького серия была возобновлена Журнально-газетным объединением.

Суд в Московском Государстве в его своеобразных формах следствия, тяжбы, судоговоренья и наказаний представляет любопытную страничку русской истории с ее культурно-бытовой стороны. Автор использовал подлинные дела уголовного и гражданского характера, привлек сюда же народную пародию на московский суд (повесть о Шемякином суде и Как был суд у Леща с Ершом), и все это попытался растворить в бытовой обстановке эпохи, сознательно удерживая язык тогдашней судебной практики, поскольку это позволял общедоступный характер брошюры.