[Лубок, которого не было, ЕДИНСТВЕННЫЙ] О встрече Ильи Муромца с разбойниками. 1895 г. 56 х 40 см!

[Лубок, которого не было] О встрече Ильи Муромца с разбойниками / худ. М. Микешин. СПб., 1895. 56×40 см. Литография.
Из книги Валерия Чумакова «Сытин. Издательская империя» (2011): «У молодого издателя просто руки чесались напечатать на своей машине что-то более значительное и нетленное, чем «Похороны Кота» или «Бову-королевича». Однако пока он мог печатать только лубки. Но ведь и лубки можно делать разные. Мысль о том, что даже дешевую продукцию для крестьян можно совместить с высоким искусством пришла ему еще в конце 1877 года.
Как ему удалось познакомиться с маститым скульптором и художником Михаилом Микешиным нам неизвестно. Но точно известно, что уже в 1878 году он уговорил мастера написать специально для его литографии несколько «народных» картинок. (...) Сытин уговорил Микешина нарисовать для Никольского рынка аж четыре работы — лубки «Наша Катерина», «Цыган и Епифан», «О встрече Ильи Муромца с разбойниками» и «О смерти Святогора-богатыря и передаче богатырского духа Илье Муромцу». Микешин во всех этих проектах был не только художником, но и автором стихотворных текстов. Однако на тот момент все сотрудничество с Сытиным ограничилось первыми двумя работами.
Поводом к разрыву договоренности стали материальные и художественные несостыковки. Первоначально Сытин уговорил художника во имя распространения искусства в массах работать за просто смешной для такого известного мастера гонорар — 100 рублей за картинку. Микешин согласился, поставив встречное условие: лубки должны были быть самого высокого качества. Несмотря на уверения печатника, что в его литографии трудятся только профессионалы экстра-класса, знакомый с их работами художник отказался доверять изготовление камней сытинским рисовальщикам. В письме Ивану Дмитриевичу он назвал их «опытными, но не вполне художественными». Специально для своих лубков Микешин нанял в Петербурге самого известного и уважаемого в области литографии эксперта — Михаила Рудометова. Тот изготовил необходимые для печати на сытинской машине камни и переслал их в Москву. Однако издатель, узнав, сколько просит за работу питерский мастер, отказался от готовых камней и поручил-таки работу своим «не вполне художественным» подчиненным. В то же время он написал письмо Микешину, в котором попросил его обождать немного с получением гонорара, поскольку работы много, гонорар для народного бизнеса — большой, а денег в кассе — мало. О пренебрежении рудометовскими камнями он сообщать не стал, художник узнал об этом почти случайно«.
Наш экземпляр был отпечатан в Петербурге за год до смерти художника, судя по всему, с «рудометовских» камней. Кто выступил издателем — неизвестно. Лот обладает коллекционной ценностью музейного уровня.