Газета Советская Россия 25 апреля 1967 гибель космонавта Комарова
- Местоположение лота: Ростовская область, ростов-на-дону
Параметры:
Состояние : б/у
Состояние на фото.
Хранение в сухом помещении, без курящих.
Газета посвящена космическому полету в котором погиб космонавт Комаров
Начало космической эры, звездные 1960-е, на кинокадрах — счастливые космонавты и ликующий народ… Триумфальное шествие прервалось в апреле 1967-го после катастрофы «Союза-1».
Тогда космические хроникеры впервые запечатлели страшную картину: в гробу на белом атласе — обугленная черная масса, останки командира корабля Владимира Комарова, вокруг стоят подавленные летчики и космонавты. Это была первая космическая смерть.
Владимир Комаров родился в Москве 16 марта 1927 года. Уже в юности его тянуло в небо — окончив школу-семилетку в 1943 году, он поступил в Первую московскую школу ВВС. Когда он завершил обучение, Великая Отечественная война уже закончилась. После школы Комаров стал курсантом сасовской авиационной школы, а затем попал в Борисоглебское военное авиационное училище летчиков.
В июле 1946 года Комаров был переведен в Батайское военное училище имени А.К. Серова, окончив которое в 1949 году он поступил на службу военным летчиком-истребителем в авиационном полку истребительной авиационной дивизии ВВС Северо-Кавказского военного округа.
За следующие 10 лет Комаров успел дослужиться до должности старшего летчика и отучиться на 1-м факультете Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского. После обучения он занялся испытаниями новых образцов авиационной техники в Государственном Красноказарменном НИИ ВВС. Там он и получил предложение заниматься испытательной работой в отряде космонавтов.
В апреле 1961 года Комаров завершил подготовку.
Первый полет состоялся 12 октября 1964 года. Вместе с еще двоими космонавтами, Константином Феоктистовым и Борисом Егоровым, он сутки провел в космосе на борту корабля «Восход».
За успешный полет Комаров получил звание Героя Советского Союза, орден Ленина и медаль «Золотая звезда». А в начале 1965 года он получил квалификацию космонавта третьего класса и был назначен инструктором-космонавтом в группу космонавтов, готовившихся по программам Министерства обороны.
Разработка нового корабля «Союз» началась еще в 1962 году. Она велась под руководством Сергея Королева. Первые три запуска были беспилотными и выявили серьезные недоработки в конструкции корабля: первый из них, «Космос-133», который предполагалось состыковать с другим кораблем, запущенным позже, израсходовал все топливо после отделения от ракеты-носителя, что сделало стыковку невозможной.
Посадить корабль тоже не удалось — при сборке была перепутана фазировка команд на управляющие рулевые сопла.
В итоге корабль был уничтожен с помощью системы автоматического подрыва — нельзя было допустить, чтобы он приземлился за пределами СССР.
Второй «Союз» не успел даже подняться с Земли — на стартовом столе взорвалась ракета. У третьего корабля, «Космоса-140», возникли проблемы с автоматической системой ориентации, из-за этого он потратил слишком много топлива и не выполнил поставленные задачи.
При посадке выяснилось, что теплозащита была нарушена при установке технологической заглушки, из-за чего у корабля прогорело дно. В итоге он вместо запланированного места посадки оказался над Аральским морем, пробил лед и пошел ко дну.
Но космическая гонка продолжалась. Несмотря на неудачи, четвертый запуск уже был пилотируемым.
Как рассказывала в одном из интервью дочь космонавта, майор Ирина Комарова, к 50-летию Октябрьской революции советская власть хотела свершений в космосе. Хотя часть конструкторов говорила о «сырости» корабля, занявший место умершего в 1966 году Королева, Василий Мишин настоял на запуске.
«Перед полетом отец зашел в больницу к знакомому летчику-испытателю, у которого обнаружили рак. Его жена потом рассказала маме о состоявшемся между ними разговоре. Отец признался в палате больному: «Процентов на девяносто полет будет неудачным», — говорила Ирина.
Дублером Комарова был назначен Юрий Гагарин. Если бы Комаров заболел, тот отправился бы в полет вместо него. На стартовую площадку их привезли вместе. Гагарин был последним, кто видел Комарова живым.
Первый «Союз» с человеком на борту стартовал 23 апреля в 3.35.
На стартовой площадке Байконура готов к полету новый многоместный космический корабль «Союз-1» с космонавтом Комаровым В. М. на борту. Старт, вывод на орбиту и орбитальный полет прошли успешно. Сход корабля с орбиты также был выполнен нормально, он благополучно вошел в плотные слои атмосферы.
Спустя 540 секунд корабль отделился и вышел на орбиту искусственного спутника Земли. Проблемы начались сразу же — не смогла расправиться одна из панелей солнечной батареи. Она помешала открыться дублирующей антенне телеметрической системы и козырьку, защищающему солнечно-звездный датчик от выхлопов двигателей. Ни солнечная, ни звездная ориентация оказались невозможны.
До десяти утра Госкомиссия определялась с дальнейшими действиями. В итоге было решено посадить корабль. К этому моменту Комаров совершал только пятый виток, сажать же планировалось на семнадцатом. Но посадка сорвалась — корабль вблизи экватора ушел по тангажу от ориентированного направления.
«Мы лихорадочно согласовываем с Госкомиссией вариант посадки на 18-м витке. Чувствуем, что не успеваем, — вспоминал потом в книге «Ракеты и люди» конструктор Борис Черток, один из соратников Королева. — Там, на другом конце линии ЗАС, снова идут споры.
Уже при сходе с орбиты космонавт передал: «Двигатель отработал 146 секунд… В 6 часов 14 минут 9 секунд прошла команда «Авария-2».
Эта команда означала, что «Союз-1» перешел на баллистический (неуправляемый) спуск по крутой траектории. Конечно, это был не лучший вариант, но вполне нормальный: так спускались первые корабли «Восток».
А потому на рассвете 24 апреля все ожидали благополучного приземления.
Сеанс связи на 17-м витке закончился, никаких новых указаний Комарову так и не успели передать.
Принимается решение срочно вернуть на Землю «Союз-1». Делать это (изначально!) решено на семнадцатом витке, хоть надежды на ионную ориентацию очень мало. К разговорам с Комаровым (позывной – «Рубин») подключают Гагарина (позывной – «Кедр»).
Приводим фрагмент из их радиообмена, в котором оба старательно пытаются «сохранить лицо» и самообладание.
«Кедр»: Ждем тебя на Земле, дорогой!
«Рубин»: До встречи!
«Кедр»: Даем сверку времени.
«Рубин»: Поправка по времени минус одна секунда.
«Кедр»: Отлично. Тебе повезло с часами. Хорошие поставили. Не забудь как следует поплотнее привязаться-пристегнуться перед входом в плотные...
«Рубин: Из оборудования научного я только хронограф взял...
«Кедр»: На память его привезешь... Тут товарищи передают тебе горячий-горячий привет, самые добрые пожелания мягкой, хорошей посадки. – «Рубин»: Большое спасибо. Осталось до встречи немного, скоро увидимся. Желаю вам успехов во всем.
На семнадцатом витке корабль не получается верно сориентировать. Спуск отменяется. Энергозапасы на исходе — хватит буквально на три часа. Есть маленькая надежда вернуться, вручную сориентировав корабль. В этом случае перегрузки будут более значительными, но это реальный пусть и призрачный шанс выжить. В диалог с Комаровым вступает «Двадцатый» - Василий Павлович Мишин.
— «Рубин», как самочувствие, как настроение?
— Самочувствие отличное. Настроение хорошее. Система жизнеобеспечения работала прекрасно.
— Очень рад. Мы все уверены, что у вас все будет хорошо. Работайте спокойно. При спуске попробуйте вести репортаж. Может быть, тут будет что-то слышно.
— Я «Рубин». Через минуту включаю ориентацию.
— Понял. Связь с вами кончаем, не будем мешать вашей работе. Давай, работай...
— Я беспокоюсь, хватит ли времени на ориентацию...
Комарову удалось совершить невозможное. Космонавт правильно сориентировал «Союз» и запустил двигатели на торможение.
— «Рубин», я «Заря-10». Вызываю на связь...
— Двигатель работал 146 секунд. Нормально все идет. Все идет нормально! Корабль был сориентирован правильно… Нахожусь в среднем кресле. Привязался ремнями.
— Как самочувствие?
— Самочувствие отличное. Все в порядке.
— Вот тут товарищи рекомендуют дышать глубже. Ждем на приземлении...
— Спасибо. Передайте всем. Произошло раз...
На этом связь с Комаровым обрывается окончательно и бесповоротно. Что хотел сказать, но не успел космонавт Комаров? Вероятно, сообщить о том, что произошло разделение отсеков корабля, но бурная плазма в слоях атмосферы заглушила радиосигнал.
Наконец выработан очевидно единственно возможный вариант. Он был в резерве, но теперь становится основным. Предлагаем ручную ориентацию на светлой стороне «по-самолетному», затем перед входом в тень передать управление гироскопам КИ-38.
Это изделие фирмы Виктора Кузнецова нас еще никогда не подводило. После выхода из тени проверить и, если потребуется, подправить ориентацию вручную и выдать все положенные команды в расчетные времена для посадки на 19-м витке».
Поначалу посадка шла нормально. По расчетам баллистиков, спускаемый аппарат должен был приземлиться в 6.24 в 65 км к востоку от Орска.
В Евпаторийском центре управления измученные руководители полета на радостях выпили винца. Гагарин, улыбаясь, сказал конструкторам: «Что бы мы делали без человека! Ваша ионная система оказалась ненадежной, датчик 45К отказал, а вы все еще не доверяете космонавтам».
Тем временем «космические чины» с Байконура вылетели на место посадки. «При наборе высоты нам передали: «Парашют раскрылся, объект приземлился в 65 километрах восточнее Орска… Комаров блестяще справился с пилотированием неисправного корабля», — по горячим следам записал генерал Каманин.
Увы, вскоре он услышал жуткое: «Корабль горит, космонавт не обнаружен». Местные жители рассказали, что «Союз-1» стремительно падал с неба, парашют закрутился и не был наполнен.
Ударившись о землю, аппарат взорвался, и начался страшный пожар из-за перекиси водорода в баках (для двигателей мягкой посадки). Сбивая пламя, люди забросали его землей.
Через час раскопок обнаружили останки Комарова: пожар превратил их в обгорелый комок. Впоследствии утверждали, что он погиб от удара о землю или от перегрузок при приземлении. На месте трагедии насыпали холмик, летчик-испытатель Сергей Анохин положил на него свою фуражку.
Тем временем в квартире Комаровых отключили телефон. Жена космонавта сразу поняла: что-то случилось. Ей был знаком ужас ожидания. Однажды, когда Владимир служил в Закарпатье, она услышала, что разбился летчик с фамилией на К. С младенцем-сыном на руках выбежала из дома… Тогда Валентину Комарову горькая чаша миновала. А теперь на пороге квартиры стоял генерал. Валентина Яковлевна только выдавила: «Вы уверены?» — «Да, это абсолютно точно», — прозвучало в ответ.
Юрия Гагарина коллеги видели плачущим лишь однажды. Это был тот самый день, 27 апреля, когда курсантов лётного военного училища вдруг подняли, словно по тревоге и без объяснений построили на аэродроме, приказав молча отдать честь, когда пройдёт траурная процессия. Среди тех, кто нёс гроб, они увидели первого космонавта Земли. По щекам Гагарина лились слезы.
После того, как гроб с обугленным фрагментом туловища взмыл в небеса и взял курс на Москву, в степи обнаружили и другие фрагменты тела Владимира Комарова. Докладывать об этом в Москву не стали. Поэтому могил у Комарова две. Обе подлинные. Вторая — в кремлёвской стене, где захоронена урна с прахом. И первая, появившаяся за сутки до официальных похорон в столице. Она считается «обелиском на месте падения». Но, по сути, является первым местом захоронения.
Останки Комарова, доставленные в Москву, были отправлены в госпиталь имени Бурденко, куда немедленно прибыл маршал авиации Константин Вершинин, посланный для оценки ситуации и вынесения вердикта по вопросу о том, возможно ли «открытое» прощание с космонавтом. Взглянув на то, что осталось от Комарова, он незамедлительно отдал команду в срочном порядке обеспечить кремацию.
Останки Комарова хотели сжечь в печи, не дав даже его жене, Валентине Яковлевне, проститься с ним. Но с Валей Комаровой у всех, кто горел желанием побыстрее замять неприятный инцидент, вышла «ошибочка».
Она не поддалась уговорам Валентины Терешковой, упрашивавшей не смотреть на тело, и поехала встречать гроб на аэродром «Чкаловский». Погода была нелётной. И добро на посадку дали только в «Шереметьеве». Валентина метнулась туда в сопровождении офицеров военной комендатуры на автобусе, который выделили в Центре подготовки космонавтов.
— Откройте гроб, – едва слышно произнесла она в морге. Ей хотели возразить, но, глянув в это мёртвое от горя лицо, отказать так и не смогли. Открыли, держа наготове нашатырь.
Ее пытались уговорить не ездить на аэродром встречать гроб с останками мужа, но вдова космонавта твердо заявила: «Последние часы я буду с ним. Я всю жизнь готова стоять перед ним на коленях».
Прощание с героем космоса затмило недавние похороны министра обороны Малиновского: люди искренне переживали гибель космонавта. Урну с прахом командира «Союза-1» замуровали в Кремлевской стене.
…Не пройдет и года, как здесь похоронят Юрия Гагарина, который последним на Земле сказал ему: «До скорой встречи!».
Комиссия по расследованию установила следующее. Запасной парашют «Союза-1» был вытянут, но не раскрылся «из-за аэродинамического затенения» неотстреленным тормозным парашютом (который должен «вытаскивать» основной). Основной же парашют не вышел якобы из-за деформации контейнера. А почему это произошло, так и не докопались.
Тем временем «фирма» Мишина — КБ и завод-изготовитель — тихой сапой выявили причину катастрофы. Эта причина много лет спустя всплыла в мемуарах конструкторов Константина Феоктистова и Бориса Чертока.
После обмазки спускаемого аппарата (СА) теплозащитным покрытием он помещался в автоклав, где при высокой температуре шла полимеризация. В нарушении технологии «Союз-1» и «Союз-2» пошли в автоклавы без крышек парашютных контейнеров: запоздали изготовители. Чем их закрывали — покрыто мраком.
В любом случае закрыли неплотно, и поверхность контейнеров покрылась налетом смолы, став шероховатой, клейкой. И потому тормозному парашюту не хватило усилий вытащить плотно уложенный огромный основной парашют. Вот так фатально сработал наш русский авось.
Главных виновников гибели Комарова в лучшем случае наказала только совесть. А виновники плохой работы датчиков и солнечных батарей, как ни парадоксально, оказались спасителями других космонавтов: если б батареи раскрылись, наверняка запустили бы «Союз-2». Тогда Хрунов и Елисеев погибли бы вместе с Комаровым. А следом — Быковский. Но судьба уберегла.
Вся наша космическая промышленность получила тогда хорошую встряску, и потому «Союз» со временем стал надежным кораблем, недаром он летает по сей день. Как живой памятник Владимиру Михайловичу Комарову.
Прах Владимира Комарова был захоронен в Кремлёвской стене на Красной площади 26 апреля 1967 года.
стандартное описание:
Доставкой почтой или ТК по договоренности. Отправка по миру по тарифам перевозчика. (от 100р.)
Тип сделки:
Предоплата
Способы оплаты:
По договоренности
Банковский перевод
Наличными при встрече
Доставка:
Почта России по городу: 300 руб. по стране: 100 руб. по миру: 800 руб.
